Читать книгу "Вот это сноб!  - Ви Киланд"

– Знаешь что? У тебя с Грэмом куда больше общего, чем ты, возможно, думаешь. – Я шмыгнула носом.

«Он – это ты, а я теперь Тереза.

Хлоя – это я когда-то».

Отец остался, чтобы выпить еще бокал вина. Я достала бутылку вина, которую мы с Грэмом купили во время нашей поездки в Маленькую Италию.

Между мной и отцом ничего не наладилось, но мы договорились держать связь. По крайней мере, одни отношения с мужчиной в моей жизни развивались в правильном направлении. К сожалению, визит папы заставил меня еще больше мучиться из-за Грэма.

* * *

В тот вечер знаки были всюду.

Грэм позвонил мне и сказал, что у Хлои высокая температура и сильное воспаление уха. Она никак не могла уснуть и попросила его остаться и почитать ей, чтобы отвлечься. Я ответила, что он должен позаботиться о дочке, а мы встретимся завтра.

Я вышла в интернет и заметила, что Ида прислала ответы, которые нужно было опубликовать в завтрашней газете. Одним из них был ответ на мое электронное письмо. Прежде чем его прочесть, я достала из раковины мой бокал для вина и вылила в него остатки из бутылки. Я глубоко вдохнула, чтобы подготовиться.

Дорогая Тереза!

Хотя ты явно сильно влюблена в этого мужчину, думаю, ты уже сама знаешь правильный вариант решения твоей дилеммы. Если замешан ребенок, все сразу меняется.

Ты указала на то, что его бывшая была причиной разрыва их отношений. Она, судя по всему, пришла к выводу, что совершила ошибку, и эту ошибку она хочет исправить ради их ребенка. Тот факт, что решение закончить отношения было принято не им (это только результат ее измены), позволяет мне предположить, что он может все еще испытывать к ней чувства. Ты написала и о том, что они хорошо совместимы, и это тревожит еще больше. У меня такое ощущение, что с течением времени ситуация может стать плачевной для тебя.

Ты упомянула и о том, что не хочешь причинить ему боль. Возможно, если он почувствует, что ты так или иначе навредила ему, он скорее и легче тебя забудет. Ты могла бы, к примеру, дать ему понять, что у тебя появился кто-то еще.

Поступи правильно, найди мужчину без багажа. А этого верни семье. Когда речь идет об отношениях с мужчиной, у которого есть дети, я руководствуюсь девизом: разум сильнее чувств.

У меня свело желудок. Хотя Ида только помогла мне укрепиться во мнении, к которому я и сама уже начинала склоняться, мне все равно было трудно принять резкость этого ответа. Я знала, что будет правильно уйти от Грэма, но как уйти от лучшего, что было в твоей жизни?

Ида была права: Грэм ни за что с легкостью не отпустит меня. Он должен думать, что я его предала. Измену он никогда не потерпит. Мысль о том, чтобы вот так разочаровать его, оказалась настолько болезненной, что моя кожа покрылась мурашками. Но и другого решения я не видела. Ни при каких условиях я не могла сказать, что не люблю его, глядя прямо ему в глаза. Я должна добиться того, чтобы он в гневе порвал со мной, и был только один способ сделать это.

Сошла ли я с ума, обдумывая, как сделать вид, что изменяю ему, только для того, чтобы он меня бросил? Или это был благородный и альтруистичный поступок ради благополучия ребенка? Мне с трудом верилось, что я это обдумываю.

Провертевшись в постели всю ночь, я приняла решение и составила план действий. Завтра я позволю себе в последний раз провести с ним ночь, смогу насладиться им, позволю себе любить его в последний раз. Потом я начну отдаляться от него, пока не придумаю, как показать ему, что у меня есть другой. Я напомнила себе, что раз уж я не могу вернуться назад и изменить собственное детство, в моих силах изменить детство Хлои.

Мне будет чертовски больно. Я не смогу сделать это одна. Был только один человек, которого я знала, кто не стал бы пытаться отговорить меня.

Я взяла телефон и послала сообщение Тигу.

Мне нужна твоя помощь.

Глава 27

Грэм

Отцовство – занятие не для слабаков.

Хотя Хлоя не знала, что я действительно ее отец, я обращался с ней так, как будто ей это было известно. Я делал все для того, чтобы она видела меня почти каждый день, дочка стала для меня главным приоритетом.

Предыдущий вечер выдался особенно сложным, потому что мне никогда еще не приходилось иметь дело с болеющими детьми. Женевьева решила, что было бы отличной идеей, если бы я сам ухаживал за Хлоей. Если моей дочери в конце концов предстояло проводить время в моем доме, мне нужно было научиться заботиться о ней в болезни и в здравии.

Бо́льшую часть времени Хлое хотелось только одного: чтобы я обнимал ее и читал ей. У бедняжки тек гной из ушей, она вся горела. Я чувствовал себя беспомощным, потому что ничего не мог сделать для того, чтобы ей стало лучше. Я мог только быть рядом. С каждым днем она все сильнее привязывалась ко мне. Это доказывало, что, несмотря на разделявшие нас годы, существовала такая вещь, как врожденная связь между отцом и ребенком.

Слава богу, Сорайя проявила необыкновенное понимание. Я безумно скучал по ней. Я уже начинал испытывать настоящую ломку, мне нужно было увидеть ее этим вечером. Мне нужно было ощутить ее «киску» вокруг моего члена. Мне нужно было зажать в кулаке ее сексуальные иссиня-черные волосы. Мне нужно было услышать тот звук, который она издавала, кончая, когда я был в ней. Черт… Мне нужно было раз и навсегда объяснить ей, как я ее люблю.

Удача была на моей стороне, потому что Хлое стало немного лучше. Антибиотики начали действовать. После раннего ужина с ней я прямиком отправился к Со-райе домой. Я хотел, чтобы водитель заехал за ней и привез ко мне, но она сказала, что предпочитает, чтобы я приехал к ней. Я пошутил, что сегодня вечером я был бы счастлив кончить в любом месте по ее выбору.

Когда она открыла дверь, я мгновенно уткнулся лицом ей в шею, вдыхая ее парфюм с ароматом ванили. Этот запах возбудил меня.

– Черт, как же я по тебе соскучился, – сказал я у самой ее кожи. – Как тебе удалось стать еще красивее?

Я с облегчением увидел, что кончики ее волос по-прежнему остаются голубыми. Обтягивающее ярко-синее платье облегало ее пышную грудь. Хотя мне отчаянно хотелось сорвать с нее это платье и взять в рот ее соски, я с не меньшей силой скучал по ее улыбке, ее смеху, ее иронии. Разлука была совсем короткой, но мое погружение в отцовство ощущалось так, будто я оказался на расстоянии тысячи миль от другой важной части моей жизни. Я любил мою дочь, но мой дом был с Сорайей.

Проведя рукой по ее спине вниз, я спросил:

– Ты проголодалась?

– Нет. Ты упоминал, что поужинаешь с Хлоей, поэтому я перекусила.

Казалось, ее что-то беспокоит.

– Что у тебя на уме?

Она замялась.

– Нет.

– Чем хочешь сегодня заняться? Мы можем пойти выпить, посмотреть фильм или сделать то, что ты захочешь.